Высшая школа бизнеса НИУ ВШЭ и Координационный совет по логистике (КСЛ) проводят совместное исследование процессов перестройки международных цепей поставок, в которых задействованы российские компании-импортеры. Цель исследования: выявить основные проблемы текущего периода и наиболее устойчивые решения, которые используют отечественные компании. 

Глубокий кризис логистики, порожденный рецессией, пандемией и санкциями, отразился, прежде всего, на международных цепях поставок. Они все еще в состоянии радикальной перестройки. Как справляются российские компании, – об этом исследование ВШЭ и КСЛ

В основу исследования вошли ответы на вопросы анкеты. К настоящему моменту они получены более чем от 200 российских компаний, которые представляют такие сегменты:

● дистрибуция (27%),

● производство потребительских товаров быстрого оборота (22%),

● логистические услуги (17%),

● промышленность (14%),

● другие виды деятельности.

Кроме того, с респондентами были проведены глубинные интервью. Окончательные результаты исследования войдут в аналитический доклад, который будет опубликован ВШБ НИУ ВШЭ в октябре 2023 года. Но эксперты уже готовы поделиться предварительными результатами. 

 

Основные трудности в закупках и логистике

 

Первые результаты обработки анкет, полученных от российских компаний-импортеров, говорят о том, что самыми серьезным проблемами компании считают:

● задержки в доставке товаров (49%),

● существенное удорожание логистики (47%).

При этом отказ производителей от поставок в Россию и удорожание самих товаров оказались менее значимыми. Эти проблемы в качестве критических отметили 36% и 32% респондентов соответственно. 

Задержки в сроках доставки товаров почувствовали на себе в 2022 году практически все компании. Основные причины связаны с нарушением логистических цепочек, вызванных отказом международных морских линий от обслуживания грузов в

интересах российских грузополучателей, а также задержки в доставке груза автомобильным транспортом из Европы, когда сначала европейская сторона заблокировала возможность движения по своим дорогам грузовиков с российскими номерами, а затем и российская сторона зеркально заблокировала передвижение по российским дорогам грузовых транспортных средств с европейскими номерами. Исключением стали только жизненно важные поставки медицинских товаров, некоторых видов продовольствия и гуманитарные грузы. 

Это не привело к остановке грузопотока, но теперь для доставки груза из европейских стран в Россию приходится фактически перегружать его возле границы из одних машин в другие. Во многих случаях перегрузка из прицепа в прицеп невозможна, поэтому возникает необходимость выгружать товар на промежуточный склад, с последующей его загрузкой в другое транспортное средство. 

Также задержки и заторы возникают непосредственно на погранпереходах, морских портах и таможенных терминалах, создаются длинные очереди и процесс их прохождения занимает несколько дней, в отдельных случаях доходит до нескольких недель. 

Все это привело как к удлинению сроков доставки, так и к удорожанию доставки. 

Что касается отказа производителей от поставок на Россию, то здесь поведение компаний из «недружественных стран» отличается:

● одни компании даже без запретов со стороны правительства вводили собственные ограничения и отказывали от поставок на Россию, даже если в схеме поставки присутствует посредник из Турции, ОАЭ или Казахстана, запрашивая подробные сведения об конечном грузополучателе;

● другие зарубежные компании прекрасно осознавали куда идет груз и вместе с грузополучателем или торговым агентом придумали «маски», как скрыть этот факт, чтобы он не был заметен по документам и в статических базах.

Во втором случае речь идет об абсолютно законных решениях, но они сопряжены с возникновением дополнительных посредников в цепочке поставок, что также приводят к удорожанию доставки, даже в тех случаях, когда компании используют косвенный ре-экспорт – схему доставки, при которой груз фактически следует напрямую от грузоотправителя к грузополучателю, но по документам он движется через “прокси-страну”, где находится компания – посредник сделки. 

Что касается удорожания товаров, то в этом также нет ничего удивительного. Процесс начался еще три года назад, когда мировые правительства влили в поддержку своих экономик из-за пандемии COVID-2019 более $13 трлн. 2022 год отличился рекордным уровнем мировой инфляции. В связи с геополитическими событиями выросли цены на энергоносители, подорожали удобрения, из-за дефицита удобрений во многих странах снизились урожаи, как итог, подорожали нефтепродукты, как итог. Карта инфляции в Мире за последние 12 месяцев выглядит следующим образом. 

Интерес представляют и дополнительные комментарии, полученные от респондентов по поводу трудностей 2022 года. Вот что упоминали опрошенные:

● колебания клиентского спроса (резкое падение и восстановление на большинство товарных групп), затоваривание весной 2022 года;

● излишки продукции, дефицит складского места, локдауны в Китае;

● сильное изменение конкурентного поля;

● неготовность страны справляться с железнодорожной доставкой контейнеров из Китая;длительное согласование цены с заказчиками в РФ (пока согласовываешь цену она уже изменилась);

● санкции на транзит по ЕС;

● непредсказуемые сроки поставки оборудования, нет возможности планирования поставок хотя бы в среднесрочной перспективе;

● приобретение техподдержки для софта, аналогов которого в РФ нет (узко-нишевое ПО);

● сертификация в РФ продукции при импорте от новых производителей (слишком длинная процедура на которой терялось очень много драгоценного времени);

●очереди на границе при выходе из Китая, длительные ожидания снятия карантина в точках вспышки COVID-19$

Ответы на вопрос о выборе основной стратегии, избранной бизнесом в новых условиях, практически поровну распределились между тремя принципиальными направлениями:

1. поиск альтернативных вариантов доставки товаров от прежних поставщиков (58%),

2. поиск новых поставщиков в других странах (52%),

3. поиск российских производителей (45%).

При этом ряд компаний одновременно прорабатывает различные направления.

 

Какие действия предпринимает бизнес 

 

Перечень основных действий, которые предпринимает бизнес в кризисных условиях, выглядит так:

● ускорение принятий решений в той или иной форме (57%),

● закупка сверхнормативных запасов (47%),

● усиление контроля за поставщиками и заказами (43%),

● более интенсивные меры управления рисками (39%).

При этом по пути сокращения товарного ассортимента в кризисных условиях пошло всего 15% респондентов. А каждая четвертая опрошенная компания организовала внутренний антикризисный штаб для мониторинга и управления ситуацией. 

Отвечая на вопрос о том, кто именно из участников цепей поставок играет решающую роль в их перестройке, 53% респондентов указали собственную компанию, 29% – логистических операторов, 26% – поставщиков, производителей товаров. Ниже всего была оценена роль агентов и консультантов – менее 1% респондентов отметили их лидерство в реконфигурации цепей поставок.

Иными словами, мы видим подтверждение известной поговорки: «Спасение утопающих в руках самих утопающих». Для построения новых вариантов поставки компании чаще всего опираются на собственные наработки и идеи. Хотя нельзя умалять вклада логистических операторов, которые профессионально помогают в поиске новых возможностей, иногда не только в области международной доставки, но и в поиске и проверке поставщиков, действуя не только перевозчик или экспедитор, но и как торговый агент. 

Комментируя свои намерения по расширению либо сокращению состава участников цепей поставок, участники опроса высказали заинтересованность, прежде всего, в привлечении:

● аккредитованных российских производителей (45%),

● российских и международных логистических операторов (36% и 33% соответственно).

Уже упомянутые агенты и консультанты, а также торговые посредники названы как наименее желательные участники цепей поставок в их новой конфигурации (50% и 42% соответственно). 

Ответ на заключительный вопрос анкеты о том, насколько компании удалось к настоящему моменту перестроить свои цепи поставок, выглядит оптимистично: 14% полагают, что все проблемы решены, а 65% респондентов отметили, что закрыта основная часть вопросов. 

Комментарии авторов исследования 

 

Отвечая на вопрос о завершении перестройки цепочек поставок, который задавали директорам по закупкам и логистике крупных компаний в углубленных интервью, респонденты отметили, что нельзя судить о том, насколько успешны новые каналы, потому что многие из них лишь только законтрактованы, а товары начнут поступать в 2023 году. Время покажет, насколько надежными будут эти поставки, насколько качественными будут товары от новых поставщиков, какие у них будут на деле эксплуатационные характеристики. 

Иными словами, что о качестве перестроенных за 2022 год цепей поставок можно будет судить лишь по итогам 2023 года, когда уже состоится одна или несколько поставок от новых поставщиков, когда новые виды сырья будут запущены в производство, когда новое оборудование и товары технического назначения будут переданы в эксплуатацию и приобретут некоторый пробег. 

Одна из тенденций на начало 2023 года: многие компании активно запускают программы импортозамещения, строят совместные планы вместе с небольшими российскими производителями, подписывают контракты, запускают или модифицируют производства. И если первые «плоды» от смены зарубежных поставщиков можно ощутить за один-два года (с учетом срока оценки образцов, контрактации, производства, доставки, ввода в эксплуатацию и оценки качества в деле), то цикл локализации закупок и программ импортозамещения в большинстве случаев занимает скорее от двух до пяти лет. По некоторым высокотехнологичным и наукоемким видам продукции он и вовсе может исчисляться и промежутками в 5-10 лет. Так что выводы о том, насколько успешно проходит локализация закупок, пока делать рано. Однако можно точно сказать, что мы видим выраженные намерения и действия многих компаний по развитию локальных поставщиков.